Posted 19 февраля 2014,, 20:00

Published 19 февраля 2014,, 20:00

Modified 8 марта, 04:33

Updated 8 марта, 04:33

Роман с продолжением

Роман с продолжением

19 февраля 2014, 20:00
Новый фильм знаменитого датчанина построен на шаблонах, сочетание и осмысление которых делает его картину оригинальной. Отношения между автором и героями, женщиной и мужчинами, рыбаками и рыбами, докторами и пациентами, реальностью и воображением – все смешалось в мире, который построил Ларс.

Прежде всего обращает на себя внимание откровенное использование старого литературного приема – «авторское» повествование перебивается рассказами персонажей, относящимися к более ранним временам. Так написан, к примеру, пушкинский «Выстрел», где в рассказ Белкина вплетены рассказы Сильвио и графа, составляющие полную историю их поединка. Аналогично строение «Нимфоманки»: нам показывают, как пожилой холостяк (Стеллан Скаарсгард) подбирает на улице избитую женщину (Шарлотта Гейнсбур (на фото)) и дальше выслушивает ее иллюстрированный флэшбэками рассказ о ее сексуальной жизни, иногда вклиниваясь со своими, не менее избитыми комментариями, сравнивающими ловлю мужчин с ловлей рыбы. Кроме того, в фильм периодически вмешивается сам автор, который иронически делит рассказ героини на главки с названиями, разбрасывает по экрану печатные титры, демонстрирует клев рыбы, отсылает к «Солярису» Тарковского и «Моему американскому дядюшке» Алена Рене или вдруг врезает длинный фоторяд мужских гениталий – то есть ведет постмодернистскую игру, подавая нам знаки, что воспринимать действие слишком серьезно не стоит. Но при этом выбивает из зрителей слезы сквозь хохот в ошеломительной сцене с Умой Турман в роли брошенной трехдетной жены и добивается чисто драматического впечатления в эпизоде смерти отца героини – словом, мастерски играет на зрительских струнах.

С другой стороны, отношения между любителем рыбалки и случайно попавшейся ему рыбкой явно выстроены по образцу отношений между психоаналитиком и пациенткой, которые, как известно, чреваты нарушением врачебной этики – так что режиссер загадывает нам загадку насчет того, что произойдет между ними во второй, еще не вышедшей в прокат части. И это не первый вопрос, возникающий в уме во время просмотра, – первый состоит в том, говорит «пациентка» «доктору» правду, врет или убеждает себя в том, что все было именно так, как она описала.

Дело в том, что первая часть сексуальных приключений нимфоманки подозрительно шаблонна (один из аналогов – «Молода и прекрасна» Франсуа Озона). Сначала – детское знакомство с собственными половыми органами, затем первый механический акт (что забавно, с механиком) и соревнование с подружкой по ловле минутных партнеров, после чего героиня начинает играть с многочисленными любовниками, как кошка с мышками, пока не открывает, что приятнее секс со стимулятором в виде любовного чувства. По идее, дальше должно последовать садо-мазо с членовредительским исходом, на который вроде бы намекает начало фильма, но Триер не звался бы фон Триером, если бы не уготовил нам в заключительной части какой-нибудь сюрприз, ломающий сложившуюся картину мира и открывающий нечто принципиально иное. С этой точки зрения промежуток между выходом первой и второй частей фильма оправдан эстетическими, а не только продюсерскими соображениями – ведь он запускает механизм зрительского воображения, соревнующегося с воображением автора, и провоцирует его гораздо сильнее, чем делается в сериалах, создатели которых любят заканчивать внутренние серии крутыми поворотами. Остается дождаться окончания «Нимфоманки», чтобы посмотреть, сохранил ли великий кинопровокатор свое умение быть неожиданным.

"