Потерять нажитое: почему Гособоронзаказ стал опасен для собственников заводов

Исходя из собранных данных (причем находящихся в открытых источниках и в открытом доступе) мы выяснили, что деньги, которые должны пойти на перевооружение армии, воруют. Причём воруют часто и в больших количествах. Российского читателя, безусловно, этим не удивишь. Воровство в России — давно не новость. Удивляться заставляет скорее тот факт, что подобная щекотливая, особенно для нынешнего времени, тема как гособоронзаказ на примерах целой серии скандальных историй не умалчивается, а, наоборот, муссируется в СМИ. Кому это может быть выгодно?

Вероятно, по случайному совпадению на фоне уголовного дела против генерального директора «Тракторных заводов» Михаила Болотина концерн лишился путём реорганизации занимающегося гособоронзаказом дивизиона — «Курганмашзавода».

Возбуждение уголовных дел против руководителей компаний — исполнителей гособоронзаказа могло бы стать ещё проще. В прошлом году в Госдуме все три чтения прошёл законопроект, который позволял возбуждать дело даже без заявления потерпевшей стороны. Но, как ни странно, сенаторы Совета Федерации отклонили этот уже почти одобренный законопроект. Его место занял указ президента от 2 марта 2023 года, позволяющий в случае объявления военного положения на срывающих гособоронзаказ предприятиях вводить внешнее управление, а права акционеров приостанавливать. Проще говоря, передавать предприятия в полное управление госструктурам.

Пока военное положение введено только в ДНР, ЛНР, Херсонской и Запорожской областях. Однако, например, предприятие «Ангстрем» из Зеленограда (входит в состав Москвы), производящее средства радиосвязи, в мае 2023 года после срыва гособоронзаказа было передано под управление «ростеховской» Объединённой приборостроительной корпорации. Передача активов под временное управление — это современный тренд. Этим летом, например, все акции Объединённой судостроительной корпорации, которая тоже занимается выполнение гособоронзаказа, были переданы в управление банку ВТБ. По задумке, новый управляющий должен привести к финансовому оздоровлению предприятий.

Потерять контроль над предприятием проще простого, ведь работать в рамках закона о госборонзаказе — смелое и в некотором роде рискованное занятие. Борьба с хищениями привела к тому, что в 2015 году гайки были закручены до абсурда. Тогда появилась обязанность компаний открывать спецсчета для получения оплаты гособоронзаказа. И тратить эти деньги можно было только непосредственно на процесс производства. Заплатить зарплаты или командировочные работниками, оплатить налоги и обязательные взносы в соцфонды, внести ежемесячный платёж по кредиту, оплатить ранее созданные запасы комплектующих — всё это было нельзя. Даже туалетную бумагу для туалетов на предприятии нельзя было закупить на деньги гособоронзаказа. Использовать на все эти цели свою прибыль от исполнения заказа Минобороны тоже нельзя — до тех пор, пока продукция не пройдёт военную приёмку.

Предприятия, которые специализируются на гособоронзаказе, оказались в тупике: не заплатишь зарплату сотрудникам — придёт прокуратура по факту нарушения трудового законодательства, не заплатишь налоги — придёт ФНС, а совершишь необходимые переводы — придёт прокуратура по факту нарушения правил исполнения гособоронзаказа.

Уже в 2016 правила использования денег со спецсчетов смягчили, но кардинально ситуация от этого не изменилась. Теперь можно выплатить зарплаты и налоги, можно по согласованию с надзорными органами оплатить ранее созданные запасы комплектующих длительного производственного цикла. Можно даже оплачивать проценты по кредитам. Надо только доказать, что кредит был взят именно для исполнения гособоронзаказа, а не просто для пополнения оборотных средств.

До сих пор у предприятий есть масса ограничений. 275-ФЗ описывает процедуру формирования себестоимости продукции и размера прибыли. То есть нельзя продавать продукцию по рыночной цене. Оплата расходов на поставку товаров, выполнение работ и оказание услуг возможно только по ценам, подлежащим госрегулированию.

Депутат Госдумы РФ и член думского комитета по бюджету и налогам Оксана Дмитриева отмечает, что в законе о госзакупках есть несколько слабых мест, которые проявились в прошлом году. Так, цена контракта может быть изменена только по договорам, срок исполнения которых превышает 3 года. Но санкции, усложнение логистики, девальвация рубля сказались на всех контрактах. К тому же авансовый платёж в текущем году не может превышать оплату за весь предыдущий год. Это противоречит идее необходимости наращивать объёмы производства.

Если грамотно рассчитать себестоимость продукции, заложить необходимую прибыль, то деньги будут. Только воспользоваться ими до завершения выполнения работы очень проблематично. А без денег работать сложно, от этого могут происходить срывы установленных роков исполнения. Также холдинги ОПК жалуются на то, что представители военной приёмки, не имея никакой ответственности за срыв сроков, вставляют палки в колёса, применяя методы работы, как в мирное время.

Подвести предприятие к срыву гособоронзаказа с такими ограничениями — проще простого. Достаточно не платить или просто не принимать продукцию. А там и до внешнего управления недалеко. При этом, как показало исследование «НИ», опубликованное в прошлом материале, от настоящих злоумышленников эти меры не спасают. При желании себестоимость может быть завышена на порядок, а средства по различным схемам могут выводиться на счета аффилированных компаний.