Газпром намерен уйти из "тарифного рабства". Кто заплатит за свободный рынок?

Виктория Павлова

У «Газпрома» настали тяжёлые времена: из-за санкций и остановки "северных потоков" прибыль в прошлом году сократилась в 3,5 раза - до ₽747 млрд. Европа в прошлом году смогла заменить 80% топлива из России газом из США и Норвегии. Всего Россия потеряла 45% экспорта газа в страны дальнего зарубежья. И процесс этот не останавливается: сегодня Чехия объявила о полном прекращении закупок газа из России. А деньги очень нужны: впереди строительство газопровода «Сила Сибири - 2». Китай и Россия в марте уже согласовали основные параметры проекта.

Где брать деньги? Ответ простой: на внутреннем рынке. Иных вариантов нет. Чтобы увеличить экспорт в страны Азии, надо либо построить газопровод в Китай, либо развивать мощности по производству СПГ вместе с флотом танкеров. А это тоже долго и очень дорого. Зато внутренний рынок – под боком.

Одно из оригинальных предложений от «Газпрома», озвученных в последнее время, — это закупка регионами, где развита сеть газовых заправок, техники только на газомоторном топливе. Нужны регионам (в первую очередь речь о Ростовской области и Краснодарском крае) автобусы, грузовики и прочая техника, работающая на газу, или нет, будет она выгодной или нет – не важно. Главное – обязать, чтобы увеличить поток клиентов на газовые заправки, которые сейчас загружены только на 27%.

На этом фоне предложение дать «Газпрому» свободу формирования цен без привязки к гостарифам выглядит, как минимум, подозрительно. В компании Алексея Миллера предлагают дать вольницу в формировании цен на газ для промышленных предприятий, а также ввести сезонную дифференциацию регулируемых оптовых цен, увеличив диапазон колебаний до 10–20%. И хоть на население и коммунально-бытовых потребителей приходится только 19% от общего потребления газа в стране, свобода в вопросе формирования цен на топливо может привести к обнищанию всех людей: промышленные предприятия не постесняются переложить дополнительную финансовую нагрузку на конечных потребителей, если газ подорожает.

Ведущий аналитик Фонда национальной энергетической безопасности и эксперт Финансового университета при правительстве РФ Игорь Юшков поясняет, что новое правило в идеальном случае не должно привести к росту цен.  Но давно вы видели, чтобы в нашей стране что-то реализовывалось по идеальному сценарию?

— Это желание Газпрома компенсировать сокращение доходов на европейском рынке за счет внутреннего рынка, но не за счет роста цен на внутреннем рынке. Нет, за счет расширения рынка сбыта своего газа, он хочет больше продавать. Но по действующему законодательству это невозможно. Газпром обязан продавать по тарифам, которые устанавливает ФАС. И он не может ни поднять, ни опустить цену. И получается, что из-за этого независимые производители - прежде всего "Новатэк" и "Роснефть" – забрали у него самых лучших, самых прибыльных клиентов. То есть это промышленные предприятия, которые потребляют весь год примерно одинаковые объемы газа, и эти потребители сосредоточены не так далеко от региона добычи - от ЯНАО в основном.

«Газпром» на внутреннем рынке, как оказалось, вовсе не монополист. В 2021 году он поставил только 63% от всего газа, который был необходим России. И возможность давать скидки может помочь перетянуть на себя хотя бы часть из оставшихся 37%. Игорь Юшков добавляет, что иногда доля «Газпрома» может опускаться ещё ниже.

- Условно говоря, какому-нибудь заводу «Газпром» продает топливо по тарифу 3 тыс. рублей за 1 тыс. кубов, приходит независимый производитель и говорит - давайте я вам за 2800 буду отдавать или за 2500. Конечно, клиенты перейдут к нему. А «Газпром» не может предложить еще ниже цену и удержать у себя потребителя, потому что ему это запрещено законом. Таким образом независимые поставщики забрали  фактически половину внутреннего рынка. В отдельные периоды мне казалось, что «Газпрому» остаётся даже меньше 50% поставок на внутренний рынок.

Допустим, в худшие времена «Газпром» обеспечивал газом половину внутреннего рынка, 19% из них – бытовое потребление. Остаётся от 31% до 44% от всего потребляемого газа, который Алексей Миллер поставляет промышленным предприятиям и уже сейчас выигрывает конкурентную борьбу с независимыми поставщиками. Что помешает в этом случае «Газпрому» поднять цены? Только регулятор в лице Минэнерго. А это опять возврат к искусственному ограничению цен.

И про «сезонную дифференциацию» цен в «Газпроме» упомянули неспроста. Для них это тоже больной вопрос, сильно бьющий по прибыли – поясняет Игорь Юшков.

- На Газпроме фактически висит все население, весь ЖКХ в стране. В чем проблема с ними – в том, что летом они потребляют крайне мало газа, а зимой потребляют больше. Получается, что Газпром обязан держать в резерве большие мощности по добыче, потому что мало ли, хотя бы неделю в году - в январе, например, будет сильный мороз, и объем потребления газа у ЖКХ и населения тогда очень сильно увеличится. И чтобы этот спрос гарантированно удовлетворить, Газпром обязан иметь огромные мощности по добыче. Это крайне неэффективное использование месторождений.

И эти 10–20% лягут непосредственно в регулируемый тариф для населения. Зимой цены повысятся, но опустятся ли они летом? Расширение ценового коридора на ОСАГО, например, имело вполне однозначный эффект: страховки подорожали более чем на 20%. Не самая весёлая перспектива. Также Игорь Юшков дополняет, что есть свои риски даже в том случае,  «Газпром» действительно снизит цены для промышленных предприятий.

- Но если Газпром вообще выдавит с рынка независимых производителей, тогда, соответственно, у него конкуренции не будет и он сможет без ограничений поднимать цены как монополист.

Как ни крути, а с любой стороны, есть риск повышения цен. От него может спасти лишь здоровая конкуренция, но среди таких крупных компаний, как «Роснефть» или «Газпром» она ведётся в основном в кабинетах высокопоставленных чиновников. По мнению Игоря Юшкова, у независимых поставщиков есть свои весомые аргументы.

- Если «Газпром» потребует заработок на внутреннем рынке, то в ответ независимые производители будут лоббировать уже комплексную реформу газовой отрасли. Они скажут: если Газпрому дать права такие, как и у нас, ну так и нам дайте тоже равные права, например, позвольте нам экспортировать трубопроводный газ. Или скажут: давайте отделим от «Газпрома» газотранспортную систему. Он будет платить одинаково с нами. Сейчас «Газпром» платит за транспортировку такой же тариф, как и независимые производители, но он же сам себе платит, своим дочерним структурам – «Газпромтрансгазу».

Очевидно, начинается большая борьба за внутренний газовый рынок, за потребителей. Но идёт эта борьба без учёта мнения людей и их возможности оплачивать топливо. А какая разница людям из-за чего подорожает газ и кому надо будет платить?