Елена Воронович: "Художники не спешили воспевать революцию"

О громком проекте нового сезона Третьяковки рассказала в интервью «НИ» со-куратор выставки Елена Воронович.

Как родилась идея выставки – показать не объединение художников, не одну тему, а идти от восприятия 1917 года?

Эта новаторская, во многом революционная концепция принадлежит моей коллеге Ирине Вакар. Зритель, как правило, не очень представляет себе, что происходило в искусстве в это время. Советское искусствоведение тиражировало только тему революции. Мы решили показать, как сами художники встретили 1917 год. Работа над подготовкой экспозиции дала нам возможность увидеть, что революционные и фронтовые будни фиксировали совсем немногие; в подавляющем большинстве они уходили от реальности, думали о чем-то большем. Признаться, это стало неожиданностью даже для нас – мы полагали, что в картинах будет намного больше злободневного.

Для нас была проблема в том, как создать убедительный зрительный ряд. В итоге выявилось несколько линий и материал стал диктовать сам. Для большего понимания контекста мы специально создали документальный раздел– это фотографии и фильм, построенный исключительно на документальной кинохронике и фотоматериалах. И это очень важно, потому что обычно в подобных случаях используют фрагменты советских кинолент.

Как правило, большие выставки в Третьяковской галерее - монографические. Из концептуальных можно вспомнить разве что «Оттепель», да «Рама и образ». И теперь вот «Некто 1917». Это новая тенденция?

Во многом музей идет за зрителем, а зритель предпочитает монографии, хочет узнать о любимом художнике что-то новое. Концептуальная же выставка – всегда сюрприз, иногда неприятный. Поскольку не всеми движет любопытство, не каждый жаждет увидеть подлинную новизну, то иногда для посетителя это своего рода выход из зоны комфорта. В данном случае удалось сделать выставку как концептуальную, так и просто красивую из-за исключительного качества самого материала. Но справедливости ради нужно отметить, что и зрительский запрос меняется: сейчас монографические выставки должны нести в себе концепцию, а не просто показывать художника с младых ногтей и до старости или представлять его лучшими произведениями. Эти два подхода исчерпали себя, и сегодня хочется представлять творчество художника под каким-то углом зрения, усиливающим впечатление от его работ. Просто демонстрировать хорошее искусство – значит оставаться в стороне от хода развития выставочной деятельности.

Были ли какие-то неожиданности во время подготовки к выставке?

Главным сюрпризом стали неожиданные соседства картин друг с другом. Когда мы внесли в зал большое полотно Ильи Машкова «Интерьер. 1918» из Саратовского музея, то были поражены, как мирно оно соседствует с традиционным по исполнению «Портретом Лукьянова» кисти Константина Сомова и неоклассическими работами Шухаева. Кроме того в экспозиции есть несколько точек, где авангард одновременно попадает в поле зрения с фигуративным искусством. Это создает поразительный эффект – без всяких объяснений, просто на уровне визуального ряда становится очевидным, насколько формы классического искусства казались устаревшими художникам-новатором.

Несмотря на то, что Третьяковская галерея обладает гигантским собранием, вы привлекли множество музеев. Как российских, так и зарубежных.

Мы не смогли бы обойтись собственными фондами, даже если бы очень захотели. Из больших удач – мы смогли получить на выставку шедевры Казимира Малевича из Краснодарского художественного музея, лондонской галереи Тейт и музея Людвига. Два портрета Керенского – кисти Ильи Репина и Исаака Бродского предоставил нам Государственный центральный музей современной истории России. Еще одна удача – портрет художника и скульптора Ивана Ефимова работы его супруги Нины Симонович-Ефимовой. Эта работа происходит из частного собрания и когда мы получили ее на выставку, то обнаружили, что для того, чтобы обрести экспозиционный вид, ей необходима реставрация. Реставратор Галереи Ирина Бирюкова провела огромную работу, и теперь произведение открывает раздел «Эпоха в лицах». Полотно Марка Шагала «Ворота еврейского кладбища» прибыло к нам из центра Помпиду, и это, конечно, настоящий подарок.

Шагал представлен в разделе «Еврейский вопрос». Как появился этот раздел?

Это небольшая, но очень важная часть выставки. Нам хотелось показать значимость этого вопроса и самого искусства Шагала как результата сочетания еврейской, европейской и российской культур и подъёма национального самосознания в этот период. Надо сказать, что скоро в Еврейском музее открывается выставка, посвящённая «еврейскому ренессансу» начала двадцатого века «Каждому по свободе? История одного народа в годы революции». Так что тема, которую мы затрагиваем действительно существенна и важна. Нас спрашивают: «Почему именно еврейской вопрос?». Ответ довольно прост – потому что в искусстве Марка Шагала как в капле воды отразились проблемы и успехи национальных школ.

Последние годы большие выставки в Третьяковской галерее сопровождаются специальными мероприятиями в ее поддержку. Запланированы ли они в этот раз?

Безусловно! С 21 октября в Галерее начнется целая серия кинопоказов, беседы с историками, философами, конечно, уже идут кураторские экскурсии. По итогам выставки 11 декабря мы планируем проведение международного круглого стола «Художник и власть».

В музейном магазине на прилавке лежат четыре разных каталога, почему вдруг так много?

Это одна книга, но книга - с сюрпризом. По замыслу художника– Евгения Коренева у издания четыре разных обложки – две беспредметные и две фигуративные. У зрителя будет возможность выбрать ту, которая ему понравится больше. Так что получится своеобразный опрос – какое искусство предпочтет зритель. Внутри несколько статей российских и зарубежных авторов, огромное количество документального материала. Это было очень важно для нас – мы хотели, чтобы художники говорили сами. Что-то публикуется впервые – например, воспоминания авангардиста Наума Габо из архива галереи Тейт. Поэтому кроме статей, включили множество воспоминаний. Особенно увлекательно читать художников разных поколений, взглядов и уровня образования, когда они следуют один за другим. Как будто ты одновременно беседуешь с непохожими, но очень интересными людьми.