Русская матрица оказалась более живучей, чем все политические системы

Аналитик Михаил Крутихин опубликовал в своем блоге небольшой пост, посвященный крайне актуальной в стране теме – утечке мозгов:

«Из разговоров с друзьями:

- Увидел тут результаты опроса: 41% молодых людей в возрасте 18-24 лет хотят переехать куда-нибудь из России на постоянное жительство.

- Ну да. Это в целом по стране. А среди студентов и ученых? У меня сын на первом курсе в техническом вузе. Так он говорит, что среди однокурсников нет ни одного, кто хотел бы остаться работать в России. Все язык учат и вакансии ищут. Как, говорят, можно планировать будущее в стране, где тебя могут избить, посадить и пытать только за то, что по улице прошел? Где скоро вообще интернет перекроют?

Мне скоро надо будет участвовать в международной конференции, посвященной перспективам строительства "экономики, основанной на знаниях" (knowledge-based economy). Ну и что мне о родной стране рассказать? О падающем числе и убогом качестве школ? О проценте ректоров с фальшивыми диссертациями? Об убогом месте российских вузов в международных рейтингах? Об утечке мозгов? О самоизоляции от передовых носителей знаний, опыта и технологий под вывеской "импортозамещения" - то есть фактически о консервации осталости?

Грустная картина, граждане...»

Понятно, что это пост вызвал оживленную дискуссию среди многочисленных подписчиков Крутихина, основные тезисы которой сформулировал журналист Артем Варгафтик:

«Грустна эта картина особенно тем, что из этого двузначного процента желающих - 41 он или 90 - которые языки учат и вакансии ищут, реально в самом лучшем [для них] случае съедет-то процента полтора/два - а остальные будут здесь маяться. И даже не потому, что они объективно совсем не так конкурентоспособны на рынке какого-нибудь нормального труда, как им кажется - просто рынок этот не резиновый...»

Самым же интересным из комментариев оказались реплики русского бизнесмена Александра Аржанова, живущего и работающего в Америке. Он попытался систематизировать и глубинные причины вековой безнадежности, царящей в России, назвав это «Русской матрицей». Вот что у него получилось:

«Первая русская эмиграция. Надеялись, некоторые даже боролись, других убило НКВД. Они все давно умерли. Их дети умерли, их внуки умерли. Их правнуки уже и по-русски то плохо говорят, если и говорят. Прошло 100 лет. А тут всё ещё решается и никак не решён вопрос, был ли Сталин эффективным менеджером или нет.

Нет в России никакого анти-модернизационного отката, потому как не было никакой модернизации. Все реформы Горбачёва-Ельцина на деле были модернизацией Совка-Московии и, если хотите, его реинкарнацией. Возвратом к состоянию до 1929 года к НЭПу.

Потому как совок, исчерпав человеческие ресурсы в ГУЛАГе и войне, при падении рентных доходов без рынка уже совсем не мог. Власть в основном так и осталась в руках партийно-гэбэшной элиты. Общественное устройство, то самое создаваемое по капле в 200-летний петербургский период разрушено полностью и окончательно ещё большевиками. Сравнение России с другими странами бессмысленно. Русские - это русские, и не персы и не турки. «Коммунизм, сталинизм, большевизм, фашизм, православный фундаментализм, широко понимаемое манихейство – это лишь обёртки. В ином случае, гибриды между всем этим не рождались бы с такой лёгкостью. Сущность же этого - РУССКАЯ МАТРИЦА, система самоорганизации общества, в силу которой оно естественным образом всякий раз расслаивается на униженное большинство и не признающую для себя никаких законов, властную верхушку, которая использует его как расходный материал. Коренится она в русской ментальности, а не в российской политической системе. Русская матрица – продукт исторически сформировавшегося ментального типа, обладающего определёнными устойчивыми чертами.

Никакого единого русского народа никогда не было и нет. Иначе не было бы как столетнего крепостного рабства, которое боялась даже просто ослабить сама Екатерина, так и Гражданской войны на уничтожение малочисленного образованного класса и сословий-собственников, которое продолжалось и после её окончания вплоть до 1954 года.

В России была примерно такая же процентная численность архаичного населения к либеральному что и сейчас. 85% к 15%. Что хорошо доказывает численность Белого движения. В 150-миллионной стране она составляла в 10- 50 раз меньше, чем численность красных - 100 тысяч человек белых к 5 миллионам красных.

Этнически и даже конфессионально один народ московиты не приняли порядков и уничтожили этнически такие же русские этносы - новгородский и псковский. Убив половину элит, вторую переселив как раз в место, называемое сейчас Лубянка. Другой православный этнос, правда не считавший себя русскими, был также уничтожен. Но уже большевиками.

РУССКАЯ МАТРИЦА, система самоорганизации общества, в силу которой оно естественным образом всякий раз расслаивается на униженное большинство и не признающую для себя никаких законов, властную верхушку, которая использует его как расходный материал. Говорю «русская», а не «российская» потому, что коренится она в русской ментальности, а не в российской политической системе. Русская матрица – продукт исторически сформировавшегося ментального типа, обладающего определёнными устойчивыми чертами.

Одна из них – АНТИИСТОРИЗМ. Сознание человека Русской матрицы архаично и инфантильно. Мир описывается набором племенных мифологем, почти полностью блокирующих рациональное восприятие реальности. Время для такого сознания течёт циклично, точнее, по спирали, но с очень вялой поступательной компонентой. Исторический опыт не аккумулируется, статус события и факта зависит от его интерпретации в мифе. Всё нерелевантное мифу –отбрасывается... Уникальность в том, что в данном случае носителем антиисторического сознания, является НАРОД....Примечательно, что чем дальше какой-либо народ ушёл от мифологического представления о времени, тем выше у него иммунитет от искушения разом прыгнуть в рай, где нет ни зла, ни противоречий, ни проклятой истории. Показательно в этой связи, что русским, в отличие от остальных, коммунизм никто извне не навязывал.

Русская матрица АТНИЛИЧНОСТНА. Подавление личностного начала – атавизм глубоко архаичной социокультурной системы. Личность же, действуя исключительно от себя и по своему собственному уму, всегда подозрительна и опасна, ибо своей самостной активностью нарушает мистически предопределённых порядок вещёй.... Вот почему в русском традиционном сознании так важна персона и так принижаема личность.... Отсюда – бесконечные поиски харизматиков... Лишь в самое последнее время в наиболее продвинутой части общества начало созревать рациональное понимание законов бытия и тщетности надежд на харизматическую персону-медиума.

Русская матрица парадоксальным образом делает нашу цивилизацию АНТИАНТРОПНОЙ: обычный «не государев» человек здесь не имеет ни прав, ни законного места, ни вообще чего-либо устойчивого, неотъемлемого, гарантированного. На каждом шагу его поджидают опасности, подвохи, унижения. Вся социальная и даже предметно-бытовая среда настроена против него. Мир вещей устроен не оптимально, нелепо, безобразно, неудобно. Сфера социальных отношений, в этом смысле, продолжение мира вещей. Человек рождён, чтобы мучиться! Эта вызревшая в лоне Восточного христианства формула была доведена в СССР до своего совершеннейшего воплощения....»