Posted 13 декабря 2019,, 15:25

Published 13 декабря 2019,, 15:25

Modified 7 марта, 15:30

Updated 7 марта, 15:30

Офисное рабство превращает человека в животное

Офисное рабство превращает человека в животное

13 декабря 2019, 15:25
Очень часто люди сами готовы полностью отказаться от своей свободы ради куска хлеба
Сюжет
Насилие

Популярный блогер Александр Розов прокомментировал на своей страничке одну крайне любопытную газетную заметку, в которой рассказано о директоре некой IT-фирмы, который настолько проникся «экологической модой» фудшеринга (борьбой с растратой продуктов, пригодных в пищу), что предложил подчиненным платить штрафы за недоеденные в столовой порции...

Розов уверен, что человек с элементарным чувством собственного достоинства, в ответ на подобное предложение, даже не задумываясь, плюнул бы в лицо боссу. Однако в реальности этого не случилось, а произошло вот что:

«Народ увлекся идеей. Проект уже через несколько месяцев принес свои плоды: люди старались придерживаться принципа: лучше недоесть, чем переесть - и даже дома стали более рачительно относиться к еде». Это и есть сумма: выученная беспомощность + стокгольмский синдром – уверен Розов: «По той же причине люди терпят, когда начальство предписывает им дресс-код, не имеющий отношения к их рабочим обязанностям Терпят, когда начальство отслеживает содержимое их личных блогов в нерабочее время, и наказывает за неполиткорректные записи или записи, не соответствующие идейным установкам дирекции. Терпят, когда начальство распространяет эту практику на личные блоги членов их семей. Терпят, когда начальство начинает "отучать их от вредных привычек" (т.е. от элементов стиля жизни, которые кажутся начальству вредными)....»

Блогер приводит в пример жестокие опыты над животными, к примеру, если постоянно бить за любую провинность или вообще без повода собаку, то она в конце концов поймет, что побоев избежать невозможно в принципе и у нее выработается «синдром вынужденной беспомощности». По убеждению Розова, этот синдром проявляется и у людей, если их приучили к тому:

- что все плохое, что с ними случается - этот следствие их неисправимой никчемности;

- что все хорошее, что с ними случается - это подачки со стороны того, кто выше их.

Однако разница в поведении собаки и человека, попавших в такую ситуацию, все же есть, считает Розов:

«Если собака впадает в полную апатию, то человек начинает искать смысл (которого нет) и либо примыкает к некому культу вымышленного высшего существа (бога, например), либо впадает в культ начальства, либо совмещает в своем сознании эти два варианта (весьма часто в монотеистических религиях культ бога и культ начальства сливаются). Такая культовая реакция (принятие догмы о справедливости верховного начальства, как единственного источника всех благ) смыкается со стокгольмским синдромом. Это синдром, при котором заложники, захваченные террористами и подвергаемые унижающему обращению, впадают в парадоксальный культ террористов (как неких высших или лучших существ)...»

Такое поведение еще понятно в условиях исторических рабства или крепостничества, однако парадокс в том, что оно проявляется и в современном мире, и не только в России или бедных странах (что было бы понятно), но и в «странах высокоразвитых, где человеку, умеющему выполнять хоть какую-то востребованную работу, не грозит ни голод, ни даже объективная нищета. В высокоразвитых странах ему вообще ничего серьезного не грозит (если он потеряет работу, то будет получать велфер). Но значительная часть людей (а в ряде офисных профессий - даже большинство), тем не менее, ведет себя, как крепостные крестьяне перед феодалом, и даже еще более унизительно.

Крепостной крестьянин просто подчинялся и терпел. Они же сверх того еще и принимают хозяйскую веру в любую чепуху, какую пожелает начальство. Они начинают следовать этой вере ДАЖЕ ВНЕ ЗОНЫ КОНТРОЛЯ НАЧАЛЬСТВА.»

Люди с такими установками могут считаться людьми исключительно с биологической точки зрения, уверен Розов. Тогда как «в социально-содержательном смысле это не более человек, чем тот, кто страдает тихой идиотией. Он совершенно так же недееспособен, поскольку у него фатальный дефект воли относительно любых совершаемых им действий...»

Итак общество постоянно и во множестве порождает такого рода существа – начальников и подчиненных. Но если с такими начальниками еще можно более или менее радикально разобраться (автор тут намекает на жестокие репрессивные меры), то что делать с большинством, с такими подчиненными?

Конечно, ответ могут дать психологи, но можно ли вообще относиться к ним, как к людям и пытаться строить с ними. Вряд ли. Это будет сродни тому, как выстроить «человеческие отношения с пылесосом», - заключает автор.

***

В многочисленных комментариях к этому посту читатели в основном соглашались с автором, как например, этот:

«Приходилось слышать о владельце фирмы, торгующей джинсами - ежедневно заставлявшем своих продавцов и менеджеров пробегать марафонский кросс; ради чего некоторым приходилось выезжать из области в ночь. Мои близкие друзья, в ранге директоров подразделений фармацевтического картеля - добровольно-принудительно приучились ездить на горно-лыжный курорт, на Монблан; разделять увлечение владельца. УЧИТСЯ КАТАТЬСЯ НА ГОРНЫХ ЛЫЖАХ ПОСЛЕ 60, блин! За счёт фирмы, естественно. Кстати, другой приятель - их подчинённый, - стал там инвалидом, потерял несколько пальцев и сустав на левой руке...»

Однако, нашлись и такие, кто считает, что в высокоразвитых странах, в отличие от России, это скорее исключение, чем правило:

«У вас ложное впечатление, вызванное гнусной российской действительностью. На Западе нет тирании начальства в силу того, что она, как вы правильно отметили, пойдет ему во вред.

Я всегда был наёмным работником, но сейчас я могу себе представить, как нелегко начальнику найти хорошего специалиста.

Я работаю в Канаде и работал в США, и до сих, после 25 лет в Америке, как русский человек, не могу привыкнуть к подчёркнуто уважительному отношению начальства к подчинённым....»

"